Возможно ли ни разу не жалеть о том, чего уже не будет? (с)
Нету никакого солнца,
есть четыре брата-невидимки,
есть кинжал в боку у снулой рыбы,
черный пулемет на минарете.
Нету никакой Европы,
есть десяток мерзлых декораций,
сон нетвердый радужной палитры -
два штриха на черно-белом небе.
Нету никакого ветра,
есть два слова в рукаве потертом,
выпей аспирину - полегчает,
если это цель твоей интриги.
Нету никакого шанса
вспомнить двадцать две шальных минуты,
осязай подушечками пальцев
холод нержавеющих осколков.
Нету никакого крика,
струйка пара изо рта не тронет
даже штор. В углу четыре льдины,
Бледно-серый отсвет на обоях.
Нету никакого смысла
знать, что снова жестом непокорным
ты найдешь еще одну орбиту
и взлетишь с тюльпаном в хрупких пальцах.
И когда меня ты молча спросишь:
"Что мне делать, если на арену
выйдет Звездный Зверь?", то я отвечу:
"Задержи дыханье перед взлетом."
есть четыре брата-невидимки,
есть кинжал в боку у снулой рыбы,
черный пулемет на минарете.
Нету никакой Европы,
есть десяток мерзлых декораций,
сон нетвердый радужной палитры -
два штриха на черно-белом небе.
Нету никакого ветра,
есть два слова в рукаве потертом,
выпей аспирину - полегчает,
если это цель твоей интриги.
Нету никакого шанса
вспомнить двадцать две шальных минуты,
осязай подушечками пальцев
холод нержавеющих осколков.
Нету никакого крика,
струйка пара изо рта не тронет
даже штор. В углу четыре льдины,
Бледно-серый отсвет на обоях.
Нету никакого смысла
знать, что снова жестом непокорным
ты найдешь еще одну орбиту
и взлетишь с тюльпаном в хрупких пальцах.
И когда меня ты молча спросишь:
"Что мне делать, если на арену
выйдет Звездный Зверь?", то я отвечу:
"Задержи дыханье перед взлетом."